Услышав ее голос, мужчина вздрогнул от неожиданности и едва не выронил из рук турку. Но быстро совладал с собой.
- Доброе утро, мадемуазель! - он повернулся к Блэки. - Вы, смотрю, ранняя пташка. Мне почему-то всегда казалось, что девушки любят поспать подольше... Может, будете кофе? Я пью горький, но для вас, так и быть, найдутся сахар и сливки.
- Спасибо, мне абсолютно все равно. Я привыкла к любому кофе. Можете даже не утруждать себя, - она с интересом оглядела комнату. - Вот уж не подумала бы, что здесь может быть кухня... Мы ведь находимся под Парижской Оперой? Как удивительно...Дом под оперой...
- Я привык. Если не брать во внимание общепринятые стандарты, а также требования, предъявляемые к человеческому жилью, то в моем доме нет ничего необычного. Он довольно комфортен, поверьте.
Эрик протянул Блэки чашку сладкого горячего кофе со сливками. Ему было крайне непривычно ощущать себя в роли гостеприимного хозяина. Но в то же время он чувствовал себя на удивление комфортно в этой ипостаси. Может быть, потому, что он очень стосковался по обычному общению, не отравленному страхом и подозрительностью.
"Я уже заметила... Очень комфортно...Гроб, орган... просто сказка!" Она взяла чашку. -Спасибо. Вы очень непривычно ведете себя... То есть я не привыкла, чтобы человек, с которым я познакомилась день назад, был столь гостеприимен. Кстати, не сердитесь, что я у вас осталась - честно говоря, я с легкостью могла вчера уйти, да и к тому же мадам Жири так настойчиго требоала этого... Но я решила остаться.
- Вот как? Может быть, объясните, почему вы это сделали? Для своего возраста вы очень смелая.. Я бы даже сказал... отчаянная. Могу побиться об заклад, что девять из десяти женщин, оказавшись здесь, сначала упали бы в обморок от страха, потом, очнувшись, принялись бы истошно вопить, а затем снова лишились бы чувств, - Эрик невесело улыбнулся. - Моя персона не располагает к общению.
Он достал из шкафа коробку конфет.
- Угощайтесь. И не смотрите на меня так удивленно. Я тоже имею слабости, весьма немногочисленные, между прочим. Пристрастие к сладкому - одна из них.
Девочка улыбнулась. - Чтож, это и моя слабость. А от угощения я вообще не привикла отказываться, - и она взяла одну из них, - а по поводу воплей... Чтож, я кажется, я слишком много видела, чтобы испугаться такой мелочи... Если вы конечно не обиделись на то, что я назвала ваше лицо мелочью, - она внимательно посмотрела на Эрика, - я, кажнтся, ещё вчера вас спросила: неужели это так удобно - носить маску? Почему бы вам её не снять?
- Снять? Нет, это невозможно. Для меня показаться без маски на людях равнозначно... я даже не знаю... это все равно как прийти нагишом на званый ужин. Мне в ней комфортно... возникает иллюзия защищенности и в то же время отстраненности от всех и вся. Сомневаюсь, что вы поймете меня... - он вздохнул. - Прошу прощения, если мой вид смущает вас. Но пойти на поводу у ваших фантазий я не могу.
Девочка равнодушно пожала плечами. - Как хотите. Я вовсе не прошу вас идти без маски на ужин, я просто предлагаю снять её здесь... Ведь вы были без маски, когда я и Никс появились... Но, раз вам так лучше... Это ваше дело., - её мысли тут же перекинулись на другой предмет, - А мадам Жири...ваш друг? Хорошая женщина. Как вы думаете, она бы была не против, если бы я навестила её сеодня. Пришла без приглашения, - она усмехнулась, - вобще-то это моя привычка - появляться без спросу, как снег на голову...
- Да уж... я это заметил, - он невольно улыбнулся. - У вас несомненный талант появляться в самых неожиданных местах. Что касается мадам Жири... Антуанетта - мой давний друг и неоднократно помогала мне. Она очень строгая... от других женщиин ее отличает умение мыслить здраво и не проявлять ненужного и неуместного любопытства. Если вы навестите ее сегодня, то, думаю, она не станет слишком сокрушаться. Антуанетта заинтригована тем, что произошло вчера. К тому же, ей, как я понял, необходимо наглядное доказательство моего послушания... того, что я обошелся без глупостей... с вами. В ней время от времени просыпается блюститель нравственности, и тогда только берегись. Умаслить этого дракона-морализатора - задача не из легких.
- О Господи! - она тихо рассмеялась, - а что вы могли со мной сделать? Неужели однажды вы сделали нечто, что заставило её усомниться в вашей честности! - её это необычайно развеселило, - но, знаете, вся проблема в том, что я не знаю места жительства мадам Жири... Но вы веь меня проводите?
- Антуанетта живет в здании Оперы. Она с дочерью занимает там пару комнат. Так и быть, я провожу вас наверх и объясню, куда идти.
Эрик замолчал. Он исподтишка наблюдал за девушкой. Она так живо реагировала на его слова, так заразительно смеялась. В ней было столько жизни и непосредственности, что это смущало и, одновременно, привлекало в ней.
- Не беспокойтесь, вы не заблудитесь, - наконец мягко произнес он. - Я все расскажу. Мне нельзя попадаться на глаза никому из труппы и администрации театра, поэтому вам придется сориентироваться на месте самостоятельно. Думаю, особого труда вам это не составит.
Вопрос Блэки о том, что с ней могло случиться в его обществе, Эрик решил пропустить мимо ушей. Оправдываться он не любил, а объяснять что-либо не хотелось. Она поняла его превратно, это ясно как божий день. Впрочем, его слова действительно прозвучали двусмысленно. Но он никогда не причинил бы ей вреда - Эрик отчетливо это понял. Хотя и стоило бы сказать этому самоуверенному созданию, что подземелья до недавнего времени были смертельной ловушкой для любого, кто посмел бы сунуть сюда свой нос. И то, что хозяин этого места вот так спокойно пьет кофе в компании с незнакомой (теперь уже знакомой – поправил он себя) девушкой, свалившейся на него как снег на голову, - небывалая, абсурдная вещь из разряда «этого не может быть, потому что не может быть никогда». Он сделал для Блэки ИСКЛЮЧЕНИЕ, хотя это совсем не в его правилах. И почему это произошло, он не знал. Девушка чем-то заинтересовала его. Это было сродни любопытству энтомолога, который с восторгом изучает очень редкую бабочку, пойманную им лишь потому, что насекомое по неизвестной причине само влетело в окно его дома.
-О... Вы уверены, что я разберусь? У никогда не была... А впрочем... Разве вы не пойдете со мной? Мадам Жири была бы вам рада... Ладно... Сколько времени? Сейчас, наверное, ещё слишком рано, но как только, так сразу... Когда мне лучше прийти к ней? И, кстати, не надейтесь, что вы от меня отвяжетесь, - она подмигнула, - раз я здесь... В общем, хотите вы или нет, но вам придется продолжать знакомство со мной.
Да. Конечно, я не хочу так просто отпускать такого любопытного человека. Ведь надо узнать, понять где, как говорится, тут собака зарыта... Как ученый... Пока не изучу, не отстану... Что-то типа научного интереса. Действительно, очень и очень интересный экспонат. Юникум небываликус... Только бы не рассмеяться от собственных мыслей... Тавтология какая-то... Нет, все-таки я улыбнулась...
- У вас необычная манера вести разговор. Вы любите ставить людей в тупик. Огорошить собеседника - ваш любимый прием?
Он и не надеялся на продолжение знакомства. Был почти уверен, что их дороги разойдутся в тот момент, когда эту взбалмошную девчонку он оставит на попечение Антуанетты. "Вам придется продолжить знакомство со мной", - сказано безапелляционным тоном, не допускающим даже мысли о том, что кто-то посмеет не согласиться или возразить... Сразу захотелось поаплодировать такой восхитительной самоуверенности.
Надо же... И что теперь? Ответный визит вежливости? "Господин такой-то желает засвидетельствовать свое почтение..." Бред.
- Скажите, а что вы будете делать, если я откажусь продолжать наше знакомство? Неужели это вас расстроит? Позвольте в этом случае вам не поверить, - Эрик как ни в чем не бывало сделал глоток кофе.
Расстроит? Растроит ли это её? Нет, наверное нет, просто огорчит...
- Я не могу сказать, расстроит это меня или нет, потому что продолжать общение со мной вам придется. Хотите вы того, или нет, - она поймала его взгляд за прорезями маски. - Во-первых, мне негде жить. А это место мне нравится. Во-вторых - вы слишком интересный субъект, чтобы я вас просто так оставила в покое. А в-третьих - тут дело вот в чем... - она тоже сделала глоток. "Поединок характеров - ко сильнее. Но я наглая - это в помошь." - Раз я здесь появилась, именно здест, то, значит, я здесь и должна быть...В общем, сложно объяснить... В общем, вы от меня не отвяжетесь... Конечно, вы можете меня убить и утопить мой труп в озере... Но вода от этого чище не станет и вам уже вряд ли доставит удовольствие любоваться на воду, зная что там мой труп. - она говорила с серьезным видом, - Да, вы видите, я люблю ошеломлять. Это лучшая политика с незнакомыми людьми. Видите, и вы тоже клюнули... Ладно, думая, - она поставила чашку с кофе на стол, - Вы меня проводит. А ещё надо привести себя в порядок...
- Вы так это произнесли... "Интересный субъект"... Я, наверное, должен быть польщен.. Но мне показалось, что в ваших словах присутствовало не только любопытство... Будто вы изучаете меня - бесстрастно и внимательно, испытывая к моей персоне некий научный интерес... - в голосе Эрика появилась плохо скрываемая горечь. - Должно быть, я действительно привлекательный объект для исследований... Как какой-нибудь экзотический жук, пришпиленный булавкой к картонке... Как же мне все это надоело!
Он раздраженно побарабанил пальцами по столешнице.
- Я не хотел говорить этого, но все-таки скажу. Разве вы не понимаете, что бесцеремонно вторгаетесь в чужую жизнь? Должно быть, у вас есть на это причины, но вам не приходило в голову поинтересоваться, что я думаю по поводу такого вмешательства? Вы вообразили себе невесть что. Вас привлекают новизна ощущений и странный человек, за которым так занимательно наблюдать. Вот только этот странный человек не хочет вновь оказаться в шкуре подопытного кролика. Поэтому думаю, мадемуазель, что для нас обоих будет лучше, если вы покинете подземелья и постараетесь забыть о встрече со мной.
- Конечно вы интересный человек! - в её голосе послышалось раздражение, - Конечно! Вы живете в подвалах Парижской Оперы, носите маску, сочиняете ужасную музыку и готовите отличный кофе! Конечно вы интересный! - она резко встала, - И если вы так ненавидите гостей и хотите жить в полном одиночестве, то пожалуйста! Как пожелаете! только выведите меня отсюда и вы больше никогда меня не увидите! И я не спрашиваю, нужно ли вам мое вмешательство в вашу жизнь только потому, что знаю, что оно нужно! Черт, да я именно потому... Ладно, - она отвернулась, - Извините. Я уйду как вы и хотите. Я буду готова через пять минут.
Она быстро вышла из кухни и пошла в комнату, ставшую ей приютом на ночь.
Да, она была раздражена и рассержена. Но не на него. На себя. Он крепкий орешек. Обычная тактика ту не подходит, но она ведь знает, знает, что если он появилась здесь, то должна... Он её прогоняет - она уйтет. Но не надолго. Чтож, придется быть неоригинальной, но это единственное... Ну не платье же оставлять, в самом деле!
Блэки сняла с шеи медальон. Опять оставлять эту дорогую для неё вещь... Но месье Эрик... Чтож, не будет ему покоя и одиночества... Придется. Сам напросился.
Эрик проводил ее взглядом. От него не укрылось, что девушка была раздосадована его словами. Он повел себя грубо, это правда. Но пусть лучше Блэки рассердится на него и уйдет отсюда, чем останется. Ему не нравилось то, что произошло за минувшие сутки. События выбивали из привычной колеи, заставляли его нервничать и совершать поступки, которые при иных обстоятельствах были бы попросту невозможны.
Он вспомнил о предостережении Антуанетты. Похоже, на него вновь начинается охота. Хорошо, что Блэки будет далеко отсюда, когда виконт и компания захотят посетить своего давного "знакомого". Эрик не хотел, чтобы с девушкой что-нибудь случилось. Поэтому - к дьяволу все угрызения совести. Он поступил правильно. Только почему он не может отделаться от ощущения, что совершает большую ошибку?
- Я жду вас у озера. Постарайтесь не задерживаться! - громко сказал он.
Девочка чинно вышла из комнаты с оскорбленным достоинством на лице. Она успела привести себя в порядок( насколько это было возможно при столь ничтожных средствах) и старалась держаться как можно более холодно.
" А он все-таки дал тебе переночевать, сделал кофе угощал конфетами. Ты и сама достаточно была нагла. Извинись. И хватит этого глупого вида царственной львицы, тебе не идет..."
Блэки вздохнула. Ладно, ладно...
И, убрав с лица это глупое выражение, она продолжила свой путь.
Девочка подошла к Эрику.
- Не успела я в вами познакомиться, как вы меня выгоняете. А жаль. Видимо, вам очень нравится жить в одиночестве. Но если, конечно, вам понадобится компания, то вы всегда сможете найти меня в какой-нибудь из парижских подворотен где я буду спать с остальными бродягами, так как мне совершенно негде жить, - и она напустила на себя скорбный вид, - да, вы всегда меня найдете и я, поверте, буду очень рада вас видеть... - она вздохнула.
- Зачем же вам ночевать в подворотнях? На свете существуют гостиницы, можно, в конце концов, снять дом или комнату, - его тон был насмешливым. - Если же вы стеснены в средствах, я могу ссудить вам необходимую сумму. Если ваша гордость не переживет этого, я лично попрошу Антуанетту предоставить вам кров. Она мне не откажет. Вам действительно стоит держаться от подземелий подальше. Здесь становится небезопасно. И мне бы очень не хотелось, чтобы вы безвинно пострадали.
Она внимательно посмотрела на него: - Какой же вы... зануда! Честное слово, не можете сами пригласить девушку посещать вас почаще!..И ставите меня в неловкое положение! Вы говорите небезопасно - а что вы сделали ради этой безопасности? - она сакрастически оглядела поднятую решетку, - Входи кто хочешь, бери что хочешь? Если вам так жизнь немила... И поерьте, я уж найду где остановиться и это мое дело, не беспокойтесь обо мне! И вообще... - в её голосе скользнуло сожеления, - я хотела вам стать другом. Думаю, вы рады моему уходу... Мы едем на этой гондоле? - она подошла к лодке и не спрашивая села в неё спиной к Эрику и не говоря больше ни слова.
- Эсли вы так называете мою лодку - то да, мы пересечем озеро на ней, - мужчина взял длинный шест, и оттолкнул лодку от берега.
Весь путь они проделали в молчании. Эрик видел, что девушка злится на него, но не предпринимал никаких попыток к тому, чтобы восстановить мир.
- Приехали, мадемуазель, - произнес он через несколько минут, когда их утлое суденышко пересекло озеро. Эрик выбрался из лодки первым и протянул своей спутнице руку. - Прошу вас! И, если вас не затруднит, смените выражение вашего личика на более приветливое. Иначе мадам Жири ненароком может подумать, что с вами что-то случилось, пока вы находились в моем обществе. А разбираться с Антуанеттой, когда она закипает от возмущения, меня увольте.
- Специально сострою ещё более скорбное лицо и расскажу о вашем отвратительном поведении! - резко ответила она и, проигнорировав руку Эрика, ловко выбралась из лодки. - И вообще! Почему вы надо мной издиваеиетесь? Почему вам так неприятно мое присутствие, что вы мне выгоняете? Только не говорите эту чушь о моей безопасности!.. Я ва не верю.
- Воля ваша, мадемуазель, - Эрик засунул руки в карманы и пошел вперед. - Следуйте за мной. И смотрите под ноги. Здесь много крыс. Если вы наступите на хвост какой-нибудь из этих милых зверюшек, приятного будет мало. Не только для крысы, но и для вас.
Пройдя несколько метров, он вдруг резко остановился. Так, что не ожидавшая этого Блэки едва не налетела на него.
- Да Боже мой! Не смотрите на меня так обиженно. Я вас не выгоняю, а всего лишь прошу послушать мой совет. Взываю к вашему благоразумию... Можете мне не верить, но я действительно забочусь о вашей безопасности.
- Мне кажется... - она посмотрела на него снизу вверх, в который раз пытаясь поймать его взгляд за прорезями маски, - мне кажется, что я сама смогу о себе позаботиться и решу, что для меня безопасно, а что нет. И ваше участие в этом вопросе мне не нужно!
Они стояли в каком-то узеньком проходе. Внезапно одна из крыс задела ногу девочки и та, вскрикнув от неожиданности, вцепилась в рукав Эрика. Правда она отпустила его через мгновение, жутко покраснев. Ещё чего подумает, что она боится крыс!
- Очень сомневаюсь в том, что вы в состоянии о себе позаботиться... Если поднимаете крик от вида обычной крысы, - он усмехнулся и покачал головой. - На кой... вас понесло в подвалы? Мадемуазель в поисках приключений - это так называется? А потом еще удивляетесь, что ваше присутствие окружающие все никак не могут воспринять адекватно. Вам бы сидеть дома... читать книги, шить-вышивать... чем там еще занимаются женщины на досуге...
-Меня, знаете ли, не спрашивали. Я просто появилась у вас в подвалах. Появилась - значит надо было, чтобы я появилась. И знаете. - она опустила глаза. - вы даже обо мне ничего не знаете... Вот вы думаете, что я как все, сижу по вечерам у камина и читаю книги... А я... Даже спокойстия никогда не знала... Что вы знаете...- гоолос её стал грустным, - пойдемте.
Он вновь пошел вперед, освещая дорогу фонарем. Позади, едва поспевая за ним, семенила Блэки. Наконец, Эрик остановился. Он привел в действие одному ему известный механизм. Зеркало (со стороны коридора оно было совершенно прозрачным, и поэтому Блэки сначала приняла его за обычное стекло) медленно отъехало в сторону, и они шагнули в тесную темную комнату.
- Это гримерная... Сюда обычно никто не заходит, - Эрик достал ключ и протянул Блэки. - Слушайте внимательно: вы выйдете отсюда в коридор. Пройдете по нему до самого конца, потом свернете направо и окажетесь перед красной дверью. Постучите. Все. Если я не забыл распорядка Антуанетты, она как раз сейчас заканчивает завтракать и готовится пойти на утреннюю репетицию. Можете составить ей компанию и обсудить последние сплетни... До свидания... И еще... В следующий раз для своих прогулок выбирайте более безопасные места.
-А... А как попасть обратно? Мы ведь с вами ещё увидимся, должны увидеться. Неужели вы так просто и хотите...-она запнулась, - тогда можно напоследок просьбу? Раз уж мы больше не встретимся. Дайте мне взглянуть на ваше лицо ещё раз. Пожалуйста!
Эрик опешил. Вот нахальная девица! Нет, ее поведение выходит за всякие рамки.
- Не думаю, что это хорошая идея... - он вздохнул. - Не говорите ерунды. Вы и так видели больше, чем было нужно. Идите. Я пока постою здесь, чтобы удостовериться, что вы не наделаете глупостей... Искать меня больше не надо. Если же вдруг вам потребуется что-то сообщить - обращайтесь к Антуанетте. Она передаст мне ваши слова. Прощайте.
- Эрик, - она встала прямо перед ним, - какая вам разница. А я хочу, понимаете, хочу увидеть ваше лицо. Прошу об этом. Ведь это не сложно. И обещаю, только снимите маску ненадолго и я больше не буду пытаться с вами встретиться без какой-либо причины, оставлю вас в покое... Не сдвинусь с места! Ну почему вам так не хочется! Ну позвольте...
Им овладело какое-то злое веселье. А в самом деле, почему бы нет? Может, хоть это отучит ее задавать глупые вопросы? Эрик медленно стянул маску. Поднял фонарь повыше, осветив лицо.
- Вы довольны? Не можете наглядеться? Я польщен. Теперь вы меня оставите в покое?
Девочка внимательно посмотрела на лицо Эрика. Свет фонаря делал, пожалуй, его ещё более уродливым. Что ж, лицо скелета, лицо смерти... Правильные эпитеты. Но она хорошо натренерована и могла поручиться, что ни один мускул не трогнул на её лице и она никак не выдала своего внутренненго отвращения и ужаса. Да, он уродлив. Уродство в чистом виде, только глаза красивые... Как ужасно...Как жалко. Да уж, какая женщина... И та комната... Да и была ли она, эта женщина?.. Это ведь невозможно жить с таким лицом... Нет, но он смог... а теперь живет в одиночестве... неужели ему никто не нужен, ну, чтобы поговорить... вот она и спросила:- - Неужели вам никто не нужен? Зачем вам одиночество, когда есть возможность его избежать, пусть даже такими средствами, она слабо улыбнулась, не сводя глаз с лица Эрика. - А вы совсем не страшный. Нет, конечно, вы страшный, но не настолько, чтобы к этому нельзя было привыкнуть, как превыкаешь ко всему. - и она внезапно даже для самой себя протянула руку и дотронулась пальцами до щеки Эрика, словно бы ощупывая её, потом оддернула руку,- Простите. Знаете, я оставлю вас в покое, если вы этого хотите. Только я этого не хочу. До свидания. Вы не посветите мне фонарем на замок, чтобы я его открыла?
- Уходите, - вмиг севшим голосом произнес Эрик. - Уходите немедленно. Иначе я не поручусь за... впрочем, неважно.
Он забрал у Блэки ключ, который она рассеяно вертела в руках, и подойдя к двери гримерной, открыл ее.
- Все. Препятствий вашему возвращению к людям больше нет, - Эрик почти вытолкнул девушку из комнаты. - Прощайте.
Дверь захлопнулась. Блэки услышала звук запираемого замка, потом тихие торопливые шаги и еле различимый скрип вставшего на свое место зеркала, скрывшего от любопытных глаз потайной ход в подземелья.
Она тупо стояла перед закрытой дверью. Ну вот и всё. финита ля комедия, комедия закончена. Неужели она больше не увидит Эрика? Да быть этого не может, недолжно по крайней мере... Какая же она дура! Ведь могла же, могла... Нет, она должна его увидеть... Мадам Жири вчера как-то проникла в подвалы, значит, и она сможет...
Было неприятно и немного... горько.
Девочка вспомнила указания Эрика и достигла двери мадам Жири достаточно быстро, подняла кулочек и осторожно ударина несколько раз.
... Эрик вернулся в дом у озера. Все, наконец, было так, как прежде. Как и должно было быть. Привычно. спокойно. Когда никто не мешает, не отвлекает и не задает глупых вопросов. Он неприкаянно прошелся по комнатам. На душе скребли кошки и было неуютно.
Он все сделал так, как должен был. О чем теперь жалеть? И тут же сам себе ответил: о том, что пришлось обидеть странную, непредсказуемую девушку, которая так настойчиво добивалась его внимания. На мгновение ему даже показалось, что она не прочь - вот ерунда какая! - подружиться с ним. Она была любопытна, мила и ужасно своенравна. Что-то в ней привлекло его. Наверное, честность, которую нельзя было не почувствовать.
Эрик прошел в кабинет. Достал с полки собрание афоризмов. Перевернул несколько страниц и, хмыкнув, захлопнул книгу и поставил ее на место. Растянулся на диване, положив руки под голову. Его прежняя привычка спать в гробу вдруг показалась ему чудовищной. Он ощутил сильную усталость, хотя день только начался. Некоторое время Эрик лежал, устремив взгляд в каменный потолок, а потом и не заметил, как его сморил сон.
Антуанетта выбрала наиболее короткий и сухой путь в подвалы и спустя десять минут была на месте. Решетка была опущена. Эрика не было видно. Ждать мадам Жири не могла - с минуты на минуту приедет Кристина. Потому, ловко просунув руку через прутья, мадам запустила письмо на видное место, но так, чтобы его нельзя было достать с ее стороны решетки. Оставалось надеяться, что Эрик все же решит прочесть письмо, хотя бы из элементарного интереса. Антуанетта улыбнулась, хотела бы она посмотреть на реакцию Призрака, ведь он никогда прежде не получал писем.
Сандра посмотрела многое в Опере, да и не в одной, но ей никогда не доводилось бывать под Оперой. «Интересно, а что будет, если я спущусь в подвалы? Там наверняка много интересного!» Осмотревшись по сторонам, она спустилась в один из люков. Тут было сыро и темно. Но стене одиноко висел факел. Взяв его, Сандра пошла вглубь. Как ни странно, но здесь вообще никого не было, а ей казалось, что тут тоже бурлит своя жизнь. «Не так уж и интересно!» - с тоской подумала она. Она дошла до разветвления подвала, там были два коридора, которые были темны, и ничего нельзя было увидеть. Сандра только задумалась, в какой же пойти, как в глубине правого послышались голоса рабочих сцены, и ей ничего не оставалось делать, как юркнуть в левый проход. Она уже жалела, что вообще потратила время на подвалы, тут совсем ничего и никого не было. Она уже думала повернуть обратно, как её ушей достиг звук, который очень напоминал звук волны, воды? «У меня уже галлюцинации из-за давления, или…» И Сандра направилась на звук. К её изумления спустя несколько минут, она вышла к подземному озеру, которое было таким таинственным и необычным. «Вот это уже интересно, не в одном путеводителе не говорится о подземном озере!» Сандра подошла поближе, и тут она услышала чьи-то шаги. С быстротой кошки она юркнула за колонну, но её уже заметили…
Эрик лежал на жестком диване. Он проспал почти весь день. Без сновидений. Даже кошмары - и те сегодня оставили его в покое. На него вновь навалилась тоска, от которой не было спасения. Исчезло главное - цель, ради которой стоило терпеть пытку, именуемую жизнью. Раньше это была его опера, потом Кристина. Теперь ничего не осталось. "Дон Жуан" завершен. Кристина ушла и больше никогда не вернется к нему. Взяться за написание нового монументального произведения, которое смогло бы захватить все его помыслы, он не мог. Не было ни идей, ни желания, ни сил. Он был выжат как лимон, часть его души безвозвратно погибла. Все, что он мог сейчас - терзать безвинные клавиши, изливая на них свою горечь. Его теперешняя музыка была ужасна, как сказала Блэки. Эта девочка попала в точку.
Он встал со своего ложа и подошел к шкафу с одеждой. Его гардеробу позавидовал бы самый придирчивый английский дэнди, прожигающий жизнь в удовольствиях и любовных утехах. Костюмы и сорочки из самых дорогих тканей, жилеты, шелковые галстуки, перчатки из лайки, плащи, шляпы радовали взор безупречным вкусом их обладателя. Ему нравилось приобретать красивые вещи. Этим он, казалось, пытался компенсировать ужасные дефекты своей внешности.
Иногда по вечерам, надев маску, полностью скрывающую лицо, он отправлялся на прогулку. Нанимал экипаж, щедро платил кучеру, который был уверен в том, что везет странного и эксцентричного богатого господина. Время от времени Эрик посещал дорогие рестораны, в которых на причуды состоятельных клиентов смотрели сквозь пальцы. Взяв отдельный кабинет, он наслаждался тем, что вел себя "как все". Заказывал изысканные блюда и лучшее выдержанное вино, слушал хороший оркестр. Оставлял щедрые чаевые. А потом... потом снова возвращался в подвал под зданием Оперы и окунался в атмосферу одиночества, ненужности и тоски.
...Эрик облачился в смокинг. Набросил на шею мягкое кашне, надел черное свободное пальто. Взял трость, перчатки и цилиндр. Придирчиво взглянул на себя в зеркало. Ладно сшитая одежда превращала его болезненную худобу просто в худощавость. Он выглядел респектабельным английским джентльменом, приехавшим во Францию по делам. И если бы не маска, он смог бы сойти за одного из преуспевающих хозяев Старого Света - обладателя хорошего вкуса и солидного состояния.
Он взглянул на часы. Золотой "Брегет" показывал половину восьмого. На лодке Эрик пересек озеро. Подошел к решетке. Свет от фонаря выхватил из темноты белый конверт, лежавший на каменном полу.
Письмо?!?
Эрик разорвал бумагу и достал лист, испещренный смешным детским почерком. Он быстро пробежал глазами письмо. Потом перечитал его. На этот раз внимательно. По его губам скользнула невольная улыбка. Мужчина несколько минут постоял, держа лист бумаги перед глазами. Потом быстрым шагом направился к коридору, ведущему в бывшую гримерную Кристины.
В комнате он опустился в старое потертое кресло напротив двери, положил трость на колени и стал ждать. На часах было без пяти восемь.
Сандра была не права, её никто не заметил. Она могла теперь спокойно выдохнуть, т.к. до сих пор стояла не дыша. Она украдкой выглянула из-за колонны - одна женщина уходила от озера в другом направлении. Да, похоже, сюда вёл не один путь. Но что тут ещё есть, Сандра не решалась узнать. "Я вернусь сюда, обязательно, но... немного позже, скажем завтра" - подумала она, кинув последний взгляд на озеро. Она вернулась на поверхность тем же путём. После подземной темноты, её глаза не сразу привыкли к полуденному солнцу. И куда же её идти... скорее всего, можно зайти в какой-нибудь магазин, Париж всегда славился своей модой...
Блэки бежала по коридору. Только бы догнать его, только бы... Черт, развилка... Куда? Ладно, направо...
Было темно, факелы не горели... Эрик, наверное, тут каждый камушек знает, а ей было не по себе... нет, ей было откровенно страшно. Пару раз по её ногам пробегали крысы и она тихо вскрикивала.
"Не надо было так догло думать, догнала бы его быстрее. Сама виновата."
А кто это, там, впереди? Темный силует, призрак... Эрик, да, надеюсь... Она подошла ближе и позвала:
- Эрик!
Мужчина обернулся.
"Ну и что дальше? Что сказать? Что сделать?" В успокоении мужчин она не была специалисткой и чувствовала себя очень и очень неуютно и неуверенно.
Она медленно подошла, не говоря не слова, потому что не знала, что же все-таки сказать, потом выдавила из себе каким-то жалобным и неуверенным голоском:
- Я с вами пойду, хорошо? - и посмотрела на него так жалобно, словно умоляя:" Ну скажите хоть что-нибудь, или я потеряю остатки уверенности".
Он молчал. Да у него слезы в глазах...Плачущий мужчина - это уж слишклм для её нервов. Ну почему, за что у него такие глаза и за что ей так его жалко? Она терпеть не могла жалость - это липкое, неотстающее чувство, сжигающее сердце.
Нет, кому-то из них двоих надо взять себя в руки. Ну не ему, это точно... Методом исключения - она должна что-то сделать. Наконец она сказала:
- Кажется, у вас просто отвратительное настроение. Я понимаю, вам очень и очень паршиво сейчас, только вот молчать я вам не советую, только хуже от этого. Пойдемте, - она неуверенно улыбнулась, - пойдемте к вам. Я бы пригласила вас к себе домой, но дома у меня нет, так что... Знаете, когда мне очень плохо, я нуждаюсь в том,чтобы рядом был кто-нибудь, все равно кто, что бы рядом была хоть какая-нибудь жизнь... - и она замолчала, будучи неуверенной в том, правильно ли она сказала и стоило ли вообще что-либо говорить.
- Разумеется, вы подслушивали под дверью... - неприязненно произнес он. - В противном случае на вашем лице не было бы сейчас такого потрясенного выражения. Я признателен вам за то, что вы организовали мою встречу с мадемуазель Даэ... Но глубоко сожалею, что вы стали свидетельницей того, что произошло в гримерной...
Он отвернулся, пытаясь скрыть слезы.
- Всего наилучшего, - тихо произнес он. - Мне приятны ваша горячность и то сострадание, что вы проявили, но вы ничем не сможете помочь. Не беспокойтесь, я сумею справиться. Мне не впервой.
- Но я... Я понимаю, что не смогу вам помочь... Но все-таки... Я к вам зайду хотя бы чтобы взять медальон. - она промолчала несколько секунд, - и что вы намерены делать? Как все мужчины начнете пить? Или кончите от горя самоубийством?Вы же... Вы же... Ну вот как вы можете говорить мне "до свидания"? Думаете, я вот так сразу смогу это забыть? Покоя мне теперь не будет, вы сами ввязали меня в эту историю. Как же я могу вас так просто оставить?
Она услышала какие-то звуки...Крысы, наверное. Было темно, Эрик казался темным силуэтом, его маска белела во тьме... в общем, жуть. Ей было не то чтобы страшно, но как-то не по себе, хотя Блэки была не из робких.
- Эрик, мне тут страшно, - самым жалобным из всех своих голосков сказала она, - прошу вас, уйдемте отсюда. Я почти ничего не вижу, я несколько раз ударялась о внезапно появляющиеся стены, пока вас искала, а ещё тут очень много крыс. и очень-очень темно. Прошу вас...
- С чего вы взяли, что я захочу покончить с собой? - обернувшись к девушке, холодно произнес Эрик. - Самоубийство - шаг слабости и покорности судьбе. Я не настолько глуп, чтобы решать свои проблемы таким избитым и пошлым способом.
Он посмотрел на дрожавшую от страха и подвального холода Блэки. Присутствие другого человека заставляло его держать себя в руках и не раскисать.
Досадно, что эта любопытная пигалица увидела и услышала то, что произошло между ним и Кристиной, подумал он. Скверно, очень скверно. Теперь она жалеет его - это ясно как день. И хотя что-то в нем жаждет принять эту жалость, он этого не сделает. Ни за что.
- Что же мне с вами делать? Вы с маниакальным упорством появляетесь там, где вас не ждут. Но я кое-чем обязан вам... - произнес Эрик. - Ладно, идите за мной. Вы заберете свой медальон. И, право же, вам стоит повесить его на шею, чтобы эта вещица вновь не потерялась.
Он двинулся по коридору, слыша за спиной легкие торопливые шаги.
- А что же потом, - говорила она, едва поспевая за Эриком, - вы опять меня прогоните и будете жить, как жили... Да, я вмешалась в вашу жизнь достаточно бесцеремонно, но этому у меня есть оправдание... - она замолкла на минуту, так как они достигли дома Эрика.
"Что за безрадостное жилище" - пронеслось у неё в мыслях, - "Представить, как он тут один... Это же действительно ужасно..."
- Скажите, обратилась он к мужчине, - Вам действительно так нравится быть одному, или это только ваша гордость не дает вам быть таким же приветливым, как сегодня утром, и принять мое сочувствие? Вы вот говорили, что сумеете справиться. Тогда я попрошу меня научить, как же можно справиться с таким несчастьем, я, например, так и не сумела, - она вздохнула, - Эрик, Эрик... Что же это вы так, - её взгляд стал очень печальным, - я бы очень хотела быть вам другом, а вы так упорно и непонятно этому сопротивляетесь... Я бы сейчас сделала настоящий русский чай - ведь, наверное, вы любите его, вы ведь были в России, потом мы бы сели у камина и я что-нибудь бы вам рассказала... Как я, например, учавствовала при взятии Константинопля крестоносцами...- её взгяд стал туманно-мечтательным, - или как путешествовала с цыганами по Европе, или как служила египетской богине Бастет...или как... Всего и не перечислить.
Они вошли в гостиную. Эрик зажег свечи. Принес с кухни поднос, на котором стояли чашка чая и вазочка с конфетами.
- Вы хотели чай? Пейте, - он плеснул себе коньяка из бутылки. - Коньяк не предлагаю. Вам слишком рано употреблять такие напитки.
Эрик сел напротив Блэки.
- А что такое дружба, мадемуазель? На мой взгляд, она не всегда уместна, поскольку предполагает открытость и полное доверие. Это слишком большой риск. Жизнь научила меня никому не верить, потому что поступки и слова в любой момент могут быть использованы против тебя.
Он помолчал, пытаясь собраться с мыслями.
- Вы - хороший человек. Такую отзывчивость сложно встретить среди людей, - он вздохнул. - Если бы вы еще не были настолько любопытны, было бы еще лучше. Неужели привычка вмешиваться в чужие дела никогда не приносила вам неприятностей? Тогда я пью за ваше феноменальное везение!
Эрик осушил бокал и вновь наполнил его до краев. К черту. Он у себя дома и может делать все, что ему заблагорассудится. Ему нестерпимо хочется напиться. И он это сделает. А эта девчонка... Она сможет самостоятельно найти обратную дорогу. В конце концов, он ее не приглашал.
Сандра вошла в подземелья. Ей так не терпелось вновь вернуться к своим шпионским занятиям. Она нашла в том же кабинете директоров подробную карту нижних этажей, но подземелья были нарисованы не очень чётко, так что Сандра в большей степени шла по интуиции, а та её редко подводила. Она хотела найти путь, чтобы попасть на другую сторону озера. Что-то ей подсказывало, что там что-то есть, или кто-то. В документах дядюшки, она нашла упоминание, что этот Призрак прятался где-то около озера... Но вот ей кажется повезло, она уже чувствовала запах ила...И вот она уже около озера, и...с другой его стороны. Сначала она подумала, что вышла на улицу, потому что на берегу озера стоял дом...."Дом, как странно, может тут и живёт этот загадочный Призрак?" Она тише мышки подобралась к окнам. Там внутри точно кто-то был..Раздовались голоса мужчины и ..девочки...Она подобралась ещё ближе... Да, теперь она могла расслышать каждое слово. Она ещё точно не знала зачем подслушивает, но это ещё никому не вредило... Однажды, когда она ещё была в Ла Скала, то подслушала разговор своего директора и одной балерины...Жене директора этот разговор явно бы не понравился, поэтому директор шёл на любые уступки для Сандры...Так что возможно и этот разговор пригодится...
Блэки с тоской наблюдала за том, как очередная порция спиртного была залпом выпита Эриком. Мешать сейчас - неблагодарное дело... Да и ладно, пусть напьется, в конце концов человек должн хоть как-нибудь...
Она залпом выпила чай. Горячий, черт... ну да ладно, но зато даже чаинок не осталось... Она протянула руку, взяла бутылку коньяка и налила в чашку до краев... пить спиртное их чайной чашки - такое ей ещё, наверное, не доводилось...
- Ну почему мне все говорят про мой возраст, - вздохнула она и осушила небольшую чашечку, - а ведь я гораздо старше вас, Эрик, и поверьте, пить, в отличие от вас, умею, - она налила себе ещё, - смотрите, вы уже никакой... Она с тоской посмотрела на мужчину, развалившегося в кресле. - Вы бы хоть пальто сняли, а то сидите, как пришли... и не жарко вам?
Бутылка выдержанного коньяка пустела пугающе быстро. Мелькнула мысль, что так глупо он еще не напивался никогда. Тем более ни разу не делал этого на пустой желудок. Подумал, что завтра ему, наверное, будет очень плохо.
Он пьянел стремительно. Смысл слов Блэки с трудом достигал его сознания. Голова кружилась, перед глазами все плыло. Наконец, алкоголь сделал свое дело - голова мужчины свесилась на грудь. Пальцы, державшие бокал, разжались. Раздался звук бьющегося стекла. Мертвецки пьяный, Эрик заснул.
- Ну все, - с философским видом констатировала Блэки, - готов. И это всего лишь после одной бутылки с учетом того, что я выпила практически половину. Мда, тренироваться надо, товарищ, тренироваться... - вздохнула она и встала, - Ну и что теперь прикажете с вами делать? Оставить вас так, что ли? Нет, нехорошо как-то получается. Нет, все-таки не стоило напиваться так быстро, однозначно не стоило. Могли бы хоть предупредить, что вы настолько восприимчивы к алкоголю.
Девочка огляделась. Диван у стенки, замечательно. Одна проблема - как его туда доставить?
Она пару раз встряхнула Эрика за плечо - никакого ответа. Вот, что называется, мертвецки пьяный.
Ей пришла в голову гениальная идея подтащить кресло в дивану. Ругая Эрика на чем свет стоит, она проделала эту сложную операцию, и с трудом перетащила "этого пьяницу" на диван. При этом Эрик пару раз пробурчал что-то очень недовольным голос и снова замолк.
- Вот тяжелый, гад! - выругалась она и допила остатки коньяка. Хорошо ещё, что такая слабая и хрупкая на вид, Блэки была удивительно сильной, что всегда поражало окружающих. Благо ещё, что и Эрик был таким болезненно худым и относительно легким. Весьма относительно.
В общем, относительно того, что делать с пьяными мужчинами, она быа осведомлена и научена горьким опытом. Отдышавшись, где-то через минуту она приблизилась к мирно спящему Эрику. Она критично оглядела мужчину. Снимать это несчастное пальто было уже выше её сил, поэтому она просто вытащила руку Эрика из рукавов многострадальной верхней одежды. Чтоб не так жарко было. Стащила с него ботинки - ну не в ботинках же спать, ей богу... Немного подумав, развязала тесемки маски и сняла и её - так, наверное, легче спать. В комнате было достаточно жарко и одеяло было не нужно.
Девочка села в кресло около дивана и ещё раз внимательно осмотрела лицо Эрика. Теперь уже внутри все не сжималось от плохо сдерживаемого отвращения, было просто неприятно. Всем своим видом он был так несчастен, словно когда-то давно он был очень силен, властен, горд, а сейчас вся сила испарилась из-за...да, наверное, все из-за этой девушки. Зачем, ну зачем она согласилась привести эту Кристину...
- Ладно, что есть, то есть, - вздохнула она и ушла на кухню готовить отличнейшее снадобье собственного...ладно, будем честными, не собственного изобретеия, но очень действенное!
Сандра очень внимательно прислушивалась к тому, что происходило в комнате. Похоже там была явная заварушка. Сначало эта девочка и мужчина пили, это было слышно по звуку наливающегося вина, или что там они пили, а затем, скорее всего кто-то из них грохнулся, т.к. развился стакан.. Сандра немного заглянула в комнату, девочка с трудои укладывала мужчину спасть на диван.. "Странно, я скорее бы подумала, что это девочка упала, чем этот..о боже..." Сандра чуть не пискнула, т.к. эта девочка только что сняла маску с лица мужчины...Его лицо было просто отвратительным, но Сандра привыкла видеть и не такое. Один раз на карнаваде в Риме, приезжала труппа музыкантов, они все играли замечательно, но их вид - делал лучшего..."Скорее всего это враждённое, я даже не знаю, как можно получить такую травму.." Сандра опять пригнулась, потому что девочка обернулась в её сторону. Но вот скрипнула дверь, и она ушла в другую комнату.. Сандра опять выглянула. Мужчина как раз лежал лицом к ней. Он мирно спал, и даже похрапывал... "Это точно он, Призрак Оперы, кому же ещё быть? Интересно, а кто эта девочка, неужели его дочь? Нет...Хотя, надо бы ещё тут остаться и понаблюдать. А он неплохо одет, значит у него есть деньги, да и дом обставлен неплохо...Не будь у него такое лицо..." Сандра внимательно разглядывала Призрака, чем-то он её привлекал, но чем - она точно не знала... Но вот эта девочка вернудась и Сандре пришлось вновь спрятаться под окном...
Наконец-то добравшись до подвалов Антуанетта разглядела весьма странную картину. Некогда грозный Призрак Оперы валялся теперь на диване. Испугавшись было, Антуанетта подбежала к Эрику, но уловив сильный запах алкоголя, громко расхохоталась. Она так за него беспокоилась, а он! Напился с горя и все! Однако одно обстоятельство смутило мадам Жири. Если бутылка стояла на столе, значит Эрик пил за столом, и каким образом он добрался до дивана оставалось для нее загадкой. Кроме того ботинки были сняты и аккуратно оставленны рядом с диваном. Но главное - маска! Ее не было! Она лежала в недосягаемости для Призрака Оперы. Поняв это, Антуантта в миг стала серьезной. В подвалах кто-то был, а кто - предстояло выяснить. Подойдя к Эрику и нащупав пульс, она облегченно вздохнула. Жив. Взяв со стола весомый канделябр, мадам балетмейстер направилась обходить владения Эрика.
Блэки вовсю хозяйничила на кухне. Разумеется, всего, что было ей необходимо, не было! Но для того, чтобы забацать себе любимой прекрасный ужин, нашлось все необходимое. Чтож, наверное придется ещё забацать великолпный завтрак, когда Эрик отоспиться и отличнейшее зелье после похмелья, для которого нет всего необходимого. Вернее, нет того, что делало это варево не таким отвратительным. Подумав немного, девочка решила, что Эрик обойдется и такой гадостью, по крайней мере это хоть чуть-чуть отобьет у него охоту пить.
Кухня привела девочку в настоящий восторг. В ней не было того холостяцкого беспорядка, какой обычно наблюдается у одиноких мужчин, все было чисто, аккуратно, даже слишком, все на своих местах... и словно всем этим мало пользовались.Интересно, отчего он такой худой? Ну-с, значит надо его откормить... она прыснула от смеха. Все происходящее превратилось в какую-то абсурдную комедию, и ей это чертовски нравилось.
Она услышала шаги и обернулась.
- Мадам Жири! Садитесь, хотите чаю? Зачем вы так на меня смотрите? Знаете, Эрик немного выпил и я решила...Ну... нельзя же его так бросить, верно? Может, вы поможете мне стащить с него пальто? Оно дорогое, жалко, все будет измято...
- Блэки? Уффф... - облегченно вздохнула мадам Жири и опустила канделябр. - А я уж испугалась. Честно говоря не ожидала от него этого. - Мадам Жири кивнула в сторону Эрика и тихонько хихикнула. - После возвращения Кристины, до смерти за него перепугалась и побежала сюда. Как вспомню в каком состоянии нашла его в прошлый раз... - на глазах наворачивались слезы. - Простите, Блэки. Простите... - Антуанетта смахнула слезу. - Спасибо, что не оставили его одного... - Она села за стол. - Его пока лучше не будить. Пускай проспится. Эта ситуация намного тяжелее, чем кажется на первый взгляд. - Антуанетта устало провела рукой по волосам. Вески нещадно ныли.
"Ага, кажется, появился ещё один персонаж.. Интересно. Такое ощущение, что сдесь не подвал, а главная площадь… Ну и ладно, послушаем, что они там говорят…" Сандра тише мышки перебралась под другое окно, которое было, скорее всего, в кухне, т.к. Сандра слышала стук посуды, и приборов. "Значит, одну зовут Блэки - это, скорее всего девочка, и мадам Жири - это, наверное, новоприбывшая. А вот кто такой Эрик, неужели так зовут Призрака? Интересно…" Сандра ещё внимательнее стала слушать их разговор...
Блэки поставила перед женщиной чашку горячего черного чая с лимоном. - Вы неважно выглядите, выпейте, взбодрит. Так пьют в России холодными зимними вечерами, - она села за стол, - а что может быть хуже несчастного в любви мужчины, да ещё в добавок ко всеми до крайности уродливому? И вообще, знаете ли, я практически ничего не понимаю. То есть я понимаю практически все, но хочу понять все...И...мадам Жири, а не могли бы вы хотя бы немного просветить меня насчет истории Эрика? Ну, почему его называеют Призраком Оперы, а Никс все время называет его "маэстро", а Кристина Ангелом Музыки, кажется. Понимаете, он сам ввязал меня в свою жизнь, и я бы хотела в ней хотя бы немного разобраться и не чувствовать себя такой...неосведомленной, что ли.
Взгянув на Блэки, мадам Жири призадумалась. - Что ж, я расскажу вам. Вижу, вы действительно хотите помочь. Истории этой много лет. Эрик музыкально одарен, потому его и зовут "Маэстро". Но это не единственный его талант. Он гений! Знаток абсолютно во всех областях, по крайней мере я думала так до некоторых пор. Но оказалось, что при всех своих талантах, он абсолютно не приспособлен к жизни и особенно к любви. И все было бы замечательно, жил бы он спокойно в подвалах, если бы не Кристина... Он полюбил ее сильной чистой любовью, на которую, обычный человек, пожалуй, не способен. Все те чувства, которые он подавлял с самого детства, вылились на Кристину. И, понятно, она была к ним не готова. А Эрик принял ее неготовность как отказ... Кроме того, в это время и появился этот молодой человек, Рауль, Вы его видели на верху... Он друг детства и их с Кристиной связывыают очень нежные отношения. Она уцепилась за него как за спасательный круг... Что ж сказать. Я не виню ее, она заслуживает спокойного счастья. Но сердце не обманешь! Их странным образом влечет к друг другу. И очень печально, что любые встречи Эрика и Кристины оканчиваются так плачевно. Порой мне кажется, что он жалеет, что открылся ей, перестал быть просто Ангелом Музыки, которому Кристина безгранично доверяла. Но этого уже не исправить... Печально, что даже не внешность оттолкнула Кристину, а гордый нрав нашего Призрака. Отчасти виновато общественное мнение. Вы же знаете как плодятся слухи? Вымыслы о Призраке оперы были глупой сказкой, но пересказывая их каждый добавлял ужасающие подробности зверств Призрака. Представляете, каких масштабов достигли слухи за несколько лет? Обидно. Эрик никогда не совершал намеренных преступлений. Да, он огородил свое убежище ловушками, но это чтобы обезопасить себя от незванных гостей. Человеку с его внешностью очень многое пришлось пережить, и поверьте, эти моменты были абсолютно безрадостны... - Антуанетта повертела в руках кружку остывшего чая. - Я знаю о жизни Эрика очень мало. Обычно стараюсь не вмешиваться. Вот вмешалась. И что из этого вышло? - слеза скатилась по щеке и увлажнила поверхность стола.
- Что вы, мадам Жири! - девочка сочувственно поглядела на женщину, - что вы! Как я поняла, вы его единственный друг... Что же до его внешности, то не думаю, что это такой большой недостаток, он сам его превратил в такую большую проблему... Да, он уродлив...Ладно, он самый уродливый из всех людей, что я встречала... Но все-таки наверное очень хороший, раз так любит... Так вы говорите, тянет их друг к другу? - она вздохнула, - Какая обычная история! Даже жаль, что столь обычная. Пока эта Кристина разберется в своих чувствах, Эрик спьется от тоски... - она усмехнулась, - да вы не волнуйтесь за него. Вот Эрик отоспиться, я ему дам отличного зелья... Думаю, мне лучше остаться здесь. И вообще... Черт меня дернул сунуться в эту историю! Терпеть не ог страдающих мужчин и нерешительных девушек.
С дивана донеслось невнятное бормотание. Эрик пошевелился и, застонав, открыл глаза. Несколько секунд он смотрел в потолок, пытаясь понять, где он и что с ним произошло, если сейчас он чувствует себя так отвратительно. Он сел, обхватив руками голову, которая раскалывалась после выпитого накануне спиртного. Его мутило.
Несмотря на жесточайшее похмелье, он все же вспомнил, что был... да, точно... был в плаще, и на ногах у него были туфли. Сейчас же он был без обуви и верхней одежды. И сидел на диване, хотя засыпал в кресле. Кто его сюда положил?
Что??? Положил?!? И еще на нем… не было маски.
Последний факт окончательно убедил его в том, что в доме он уже не один.
Выругавшись, Эрик вскочил с дивана и отправился осматривать свое жилище.
- Похоже, этот пьяница проснулся, - бросила она мадам Жири и сорвалась с места.
В коридоре, опираясь одной рукой о стену, стоял Эрик. Она поймала на себе взгляд мутных глаз. На нем нет маски - чтож, вот и отлично...
Стараясь говорить как можно тише, чтобы не вызвать своим голосом головной боли, она сказала. - С пробуждением. Все-таки вам лучше вернуться обратно, на кухне мадам Жири и она не будет особенно рада... Я дам вам одно средство - через минуту будете как новенький. Идите, лягте, а то вы с ног валитесь...
Значит, это она ему так "удружила"? Эрик почувствовал, как в нем неудержимо закипает ярость. Он подошел вплотную к Блэки и, грубо схватив ее за плечи, хорошенько тряхнул.
- Какого черта вы здесь делаете?! - его хватка была стальной. С каким-то мстительным удовольствием он увидел, как девушка скривилась от боли. - Почему вы никак не оставите меня в покое? Или вы решили, что вам позволено все? Вам не надоело разыгрывать из себя сострадательную святошу?
Он резко оттолкнул ее от себя.
- Убирайтесь. Вон из моего дома! Чтобы ноги вашей здесь больше не было! Что именно из сказанного мной непонятно?
Голова шла кругом. Ему было плохо и гадко. Эрик вспомнил все, что произошло вчера. То, какую непростительную слабость он продемонстрировал, напившись в обществе этой... этой... Он испытал к себе жгучее отвращение. Это обстоятельство спровоцировало новый приступ злобы. Он схватил со стола пустую коньячную бутылку и запустил ее в стену. Темно-зеленые осколки брызнули во все стороны.
- Мне никто не нужен, слышите, - прошипел он, сжав кулаки. - Уходите немедленно... Иначе я за себя не ручаюсь.
Блэки вздрогнула от звука бьющегося стекла. Плечи болели после железной хватки Эрика. Надо сказать, что он напугал её этой внезапной вспышкой ярости и первым желанием её было убежать, спрятаться, только бы не видеть это перекошенное от злобы уродливой лицо, но... опять и снова она осталась, непонятно даже для себя почему.
- Я из себя никого не разыгрываю, - она подошла вплотную к нему и подняла голову, чтобы поймать его взгляд, - а то, что вы напились, как свинья, ваша вина. Хотите, убейте меня, может, полегчает! - последние слова она выкрикнула специально, чтобы вызвать новый приступ головной боли у Эрика. и тотчас же замерла, внезапно испугавшись этой неудержимой ярости в глазах, потом отступила, опустив голову, и вышла из комнаты. Её всю трясло, на глаза навернулись слезы от боли.
Вернулась она через несколько секунд, держа в руках стакан с жидкостью очень подозрительного ярко-розового цвета и поставила его на стол.
- Выпейте, - она не смотрела на Эрика, - голова пройдет, - тихо сказала она и отошла на приличное расстояние от мужчины, глядя на него каким-то напряженным, полуиспуганным взглядом
- Вы меня плохо поняли, мадемуазель? - тихо, угрожающе произнес Эрик, проигнорировав предложенное Блэки лекарство. - Если вы сейчас же не покинете мой дом, мне придется выставить вас отсюда силой. Я даю вам пять минут, чтобы убраться отсюда.
Он устало опустился на диван. Надавил пальцами на виски, в которых все еще пульсировала острая боль. Все, чего ему сейчас хотелось - остаться в полном одиночестве. Все было не так, все было ужасно нелепо и неправильно.
- Эрик...Эрик, - она подошла к нему, голос её был тихим, чтобы не вызвать излишней головной боли, - хорошо, я уйду, если вы хотите. У вас голова болит - это естесственно- только выпейте, дрянь несусветная, но голова пройдет... - голос Блэки сорвался, внутри закипало чувство того нервного возбуждения, обычно следующего за сильным испугом, - простите, что это такая гадость, не было всего... но это поможет, - она замолкла, в голосе появились истеричные нотки, - простите! - её лицо искривилось от плохо сдерживаемых слез, - и ваша маска, вот она! - она сорвала маску со стола и буквально кинула её Эрику, -Носите, носите её всю жизнь! Не снимайте! Зачем?!Живите в своих подвалах в одиночестве! а разбитый стакан я не убрала, простите! - слезы боли, обиды и нервного переутомления все-таки потекли по её лицу, она отвернулась и зарыдала вовсю, не в силах сделать и шага, не зная, куда и деть себя от стыда, и только потирала нестерпимо болящие плечи, обняв себя руками. Вся она сразу стала какой-то маленькой, несчастной и очень жалкой.
Сандра внимательно слушала разыгравшуюся ссору в доме. "Да, это точно не его дочь. Значит кто-то посторонний, и он её не очень то и рад… Похоже, надо будет хорошенько подумать, прежде чем знакомиться с этим мсье…" Но ей, почему-то стало не по себе, когда он накричал на девочку. Как будто этот человек показал свой истинный нрав, который старался глубоко спрятать. Неужели он такой? "Или был таким…" - пронеслось у неё в голове. И это, не смотря ни на что, нравилось ей. Да, как ни странно, ей нравились мужчины, у которых были недостатки, можно сказать отрицательные. Если бы только не его внешность, но об этом можно и забыть... Сандра подумала, что уже достаточно поздно, как бы её не стали искать, но вспомним выражение своего дяди при встрече - поняла, что даже если бы она уехала, о ней бы никто даже не вспомнил. И ей сразу стало как-то грустно. "Зачем я уехала из Рима? У меня там было всё…Я ехала сюда за приключениями, интригами... И что-то я их пока не вижу…" - Сандра задумалась. И вдруг её осенило, как в один миг наладить отношения с дядей, как стать более известной и нужной, а потом заодно и с Эриком познакомиться. В её миленькой головке уже развивался очень коварный план. Но она решила пока не уходить, и послушать. что же они будут делать дальше...
Похоже, она хочет добить его окончательно. Эрик не выносил слез, терялся при виде плачущей женщины. Каждое слово Блэки тонкой иглой вонзалось в его воспаленный мозг, усиливая головную боль и взвинчивая его состояние до предела. Он знал, что если ему сейчас не остановиться, ярость захлестнет его, и последствия будут ужасными.
- Прекратите... Не надо... Ну прекратите же! Все равно вам не удастся меня разжалобить... Вам противопоказано находиться в моем обществе, а мне - в вашем.
Эрик услышал торопливые шаги в коридоре и смущенное покашливание мадам Жири. Значит, она тоже здесь?! И когда только успела появиться. Да они что, сговорились все?!?
Он увидел испуганное лицо мадам Жири и, кивнув в сторону Блэки, произнес звенящим от раздражения голосом:
- Сделайте одолжение - заберите ЕЕ отсюда! И объясните этому глупому ребенку о недопустимости такого поведения со мной. Уходите, вы обе! Считаю своим долгом предупредить вас, что я вынужден восстановить защиту подземелий от подобных вторжений.
Он резко повернулся к Блэки.
- Антуанетта расскажет вам о том, что это значит. Надеюсь, у вас хватит ума больше не спускаться в подвалы. Ради вашей же безопасности.
От хлопка двери Блэки вздрогнула. Слезы, вызванные нервным потрясением, постепенно проподали. Все, что она знала сейчас, заключалось в одной единственной мысли: она хочет поскорее уйти отсюда и никогда больше не взвращаться, не видеть этого человека, забыть о нем, сбежать из этой Оперы, черт бы её побрал! Да, как она понимала Кристину, не оставшуюся с этим психом по доброй воле!.. Какой нежный и преданный!.. Да, конечно, как он страдает! Несчастный! Сейчас он вызывал у Блэки только злобу и ужас.
- Мадам Жири, прошу вас, я хочу уйти отсюда, - сказала она твердо, без дрожи в голосе.
И тут она вспомнила - медальон! Лихорадочно ощупала шею - его нет! ну конечно, она свпомнила, что, взяв его из комнаты Кристины, не надела его, а принесла на кухню...Господи, это что же, возвращаться? Да, она боялась. Но медальон - единственное, чем она дорожила...
Преодалев свой страх, она вышла из комнаты и быстро пошла на кухню. Первое, что она там увидела, это сидящий за столом Эрик. Она испуганно воззрилась на него, ожидая новой вспышки ярости, и нерешительно остановилась на пороге, переводя взгляд с его лица на медальон, лежащий на столешнице, что была за его спиной.
- Нет, это уже становится забавным, - взятый им тон был обманчиво вежливым. - А, кажется, я догадался. Вы преследуете меня, мадемуазель? Что вам угодно на этот раз? Вы что-то забыли здесь? - Эрик глубоко вздохнул, изо всех сил стараясь не сорваться. Он прикрыл глаза ладонью, чтобы не видеть стоящую перед ним девушку, на побледневшем лице которой сейчас читались все эмоции. - Господи, если бы вы только знали, как я устал от вас!
Её вдруг охватила странная злоба. Она твердым шагом вошла в комнату. - Не стоит себя сдерживашь, - как рассерженная кошка, прошипела она, - совсем не стоит. Зачем же? Если человек просто захотел вам помочь, на него тут же надо наорать, чуть ли не избить и потом сидеть и смотреть на него, как насупившийся старый баран перед атакой. - она сорвала со столешницы медальон и, пока она застегивала его на шее, говорила, - вы мне готовили вчера утром кофе и говорили о том, как вам непривычно и так далее, а теперь вы...вы... - у неё не получалось застегнуть цепочку, медальон выскользнул у неё из рук и упал на пол, - Черт бы вас побрал, Эрик! - внезапно вскрикнула она и пребольного для себя пнула ножку стола( выглядело это весьма потешно) - Я всего лишь хотела вам помочь!
- Не сломайте стол, - насмешливо протянул Эрик. Он поднял с пола медальон и подошел к Блэки, которая вынуждена была запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом. - Значит, вы хотели помочь? Похвальная инициатива. Только вот незадача! Исходит она от жутко самонадеянного существа, - его холодные тонкие пальцы угрожающе сомкнулись на шее девушки. Потом тихо щелкнула застежка медальона. - Любопытство сгубило кошку. Помните об этом...
Эрик опустил руки.
- Я вас больше не задерживаю. А вот мадам Жири вас уже заждалась.
- Мое счастье, что я не кошка, - она дотронулась до своей шеи, на котрой все ещё чувстовалось прикосновение ледяных рук Эрика, - чтож, тогда прощайте. Правда я все равно не понимаю, что вам за смысл жить тут и тратить время на одиночество и молчание... С кем вы разговариваете? С вашим зеркалом? Очень разговорчивый субъект, имела чесь с ним общаться. А все-таки я бы вам посоветовала выпить вот это, - она взяла со стола стакан с тем же зельем, что так активно пыталась всунуть Эрику недавно - специально приготовила две порции, - а то голова от моих воплей у вас, наверное, раскалывается...- она вздохнула, - у вас есть валерьянка?
- Вы уберетесь отсюда или нет?!? - гаркнул он во всю мощь своих легких. Эта девчонка все-таки вывела его из себя. Но, к счастью, Блэки наконец поняла, что переборщила с назойливостью. Пискнув, она исчезла за дверью.
Из коридора послышался тихий смех. Блэки сидела на полу, прислонившись спиной к стене и смеялась. Да, что-то с её нервами... Она попыталсь встать, но ноги не слушались её, вся она пребывала в каком-то нервном возбуждении. "Сейчас Эрик убъет меня" - думала она, продолжая смеяться, - "но что я могу поделать? Что за абсурд!"
Смех, который вдруг донесся из коридора, обескуражил Эрика. Ситуация, похоже, не только вышла из-под контроля, но и начала развиваться в непонятном, пугающем направлении.
Он осторожно приоткрыл дверь и понял, что неадекватная реакция Блэки - один из признаков начинавшейся истерики. Эрик замысловато выругался про себя, злясь на девчонку, на себя и на происходящее в целом. Потом вздохнул и, присев на корточки, дал девушке несколько пощечин. Блэки поперхнулась смехом. Ее глаза приобрели осмысленное выражение.
- У вас истерика, - как ни в чем не бывало пояснил он. - Я вижу, вы пришли в себя?
- Я знаю, что у меня истерика, - она снова глупо улыбнулась, - если бы на вас так орали, с вами бы случилось тоже самое! - она снова начала тихо посмеиваться, - Смотрите-ка, а вы без маски, я только сейчас заметила, - её слова прерывались новыми приступами смеха, - а я ведь дала вам маску, вернее, швырнула ею в вас. Вот так смешно - я швырнула в вас маску.... Надеюсь...Надеюсь вам не было больно! - она уткнулась Эрику в плечо, продолжая смеяться, - А ведь я...я ведь хотела как лучше... что вас больше рассердило, то что вы лежали на диване?..то, что на вас не было ботинок?.. то, что пальто не было?.. Жалко ведь пальто! Или маска? Конечно, все эта ненавистная маска... - она смеялась, не переставая, - не бейте меня больше по щекам, я и так вся в синяках из-за вас... а вот сейчас вы опять на меня наорете... Это понятно...
Эрику было ужасно неловко оттого, что девушка прикасалась к нему. Ее смех сменился слезами. Блэки вцепилась ему в сюртук, как будто искала защиты у своего обидчика. Она плакала так горько, что ему окончательно стало не по себе. Его раздражение и ярость вдруг схлынули. Остались лишь легкая досада и смущение. В душе шевельнулось странное, непривычное для него чувство острой жалости. Он был сконфужен.
- Успокойтесь. Еще вашей истерики мне тут не хватало... - он осторожно погладил плачущую Блэки по голове, словно утешал маленького ребенка. - Ну-ну... не надо... Хорошо, я прошу у вас прощения. Я был неправ. Только успокойтесь, пожалуйста.
Мадам Жири стояла в нерешительности в стороне. Она знала, что попадаться Эрику под горячую руку не стоит, знала, что ее на верху ждут, но эта сцена заставила ее задуматься о дальнейших действиях. Блэки не стоило оставаться в подвалах, но и уйти сейчас казалось абсолютно не правильно. Им надо поговорить, но прежде надо успокоиться. Потому Антуанетта направилась в кухню и через несколько минут вернулась в комнату, держа в руках поднос. - Успокойтесь. Выйпейте чаю. Как делают в России холодными длинными вечерами...
Блэки подняла голову, посмотрела Эрику в глаза и страшно смутилась своей несдерженности.
- Простите, мне надо было...держать себя в руках. Все, я почти успокоилась. Да, да, простите, - она встала, опираясь о стену.
- Мадам Жири, спасибо вам большое... Чай - это замечательно...Да, в России, хорошо там было...- голос у неё был отрешенным.
Она отвернулась, её охватил мучительный стыд за свое поведение
- Действительно лучше мне уйти... да, да, лучше всего, - бормотала она, все никак не придя в себя и находясь на грани между нормальным состоянием и очередным срывом. Куда бы деться от стыда...
- Наверное, самым разумным в этой ситуации будет последовать вашему совету, Антуанетта. Нам всем здесь нужно успокоиться, - примирительное сказал он. - Осторожно, мадемуазель, чай горячий, а у вас руки дрожат...
Неловкость не проходила. Он досадовал на себя за то, что не сдержался и закатил сцену этой девчонке. Но, по правде говоря, она его сама спровоцировала. Какого дьявола ей понадобилось решать за него, что ему делать, и хозяйничать у него в доме? Зачем он сняла с него маску? Это было равносильно тому, как если бы с него содрали кожу. Никто не смеет прикасаться к его лицу. И видеть его. Но девушка бесцеремонно нарушила установленное табу.
Эрик посмотрел на свои руки, которые дрожали сейчас не меньше, чем у Блэки. Да уж, нервишки у него ни к черту.
- Два хороших друга довели друг друга, - она неловко улыбнулась, все ещё дрожа, - простите меня за все это, я к тому же не спала, поэтому уже была на взводе, а ещё я не ожидала от вас... Но вы не сердитесь на меня?
- Теперь уже нет. Почти нет, - поспешил добавить он. - Но ваша кротость мне подозрительна. Вы сейчас не похожи сами на себя. Со все соглашаетесь, не перечите... Что мешало вести себя так чуть раньше? Это сохранило бы нервы и вам, и мне... Кстати, а где мадам Жири? Вы видели как она ушла? - он попытался сменить неприятную тему.
- Зачем вам все это, Блэки? - Эрикон передернул плечами. - Я не понимаю вас. Вы вторглись в мою жизнь и постоянно хотите в ней что-то изменить, подстроить под себя. Я не привык, чтобы ко мне проявляли такой повышенный интерес.
- Одиноко? - переспросил он. - Я привык. Это образ жизни, который вырабатывался годами. У одиночества есть много преимуществ, главное из которых заключается в том, что ты ответственен только за себя самого. Ты никому ничего не должен и можешь без помех заниматься любимым делом. Есть время на размышления. А это не так уж и мало, поверьте... Хотя вы так молоды, что вряд ли согласитесь со мной. Юность всегда беспечна.
- А разве это не приятно -быть ответственным за кого-то, заботиться о ком-то? Вы говорите, что я юна. Эрик, нет! Нет, нет! Я гораздо, гораздо вас старше...По правде, мне около тысячи лет и уж поверьте, я знаю, что в одиночестве мало хорошего.
- Похоже, вы здорово перенервничали... Я сожалею, что все так вышло, - он обеспокоенно взглянул на девушку, которая с улыбкой говорила совершенно невозможные вещи. - Вы точно хорошо себя чувствуете?
Блэки уже совершенно успокоилась. Похоже, беседа принимала весьма необычный вид. Глядя в обеспокоенные глаза Эрика, она рассмеялясь. - А вот если бы вы дали мне рассказать немного о себе!.. Я ведь пыталась, но никто меня не слушал... Ну чтож, для начала, - она, не снимая медальон с шеи, поднесла его как можно ближе к глазам Эрика, - этот медальон подарили мне родители во время Веницианского карнавала, начало которого так удачно совпало с моим восемнадцатилетием... Теперь прошу вас, посмотрите на число, - она перевернула медальон. На задней стенке было отчетливо выдавлен год: 1904. - Я, кстати, ещё не родилась, - улыбнулась она.
- Погодите, как это? - Эрик был заинтригован. Он повертел медальон в руках, потом хмыкнул и отдал украшение Блэки. - Гравер может сделать любую надпись. Вы могли бы выбрать что угодно - не 1904, а например, 1000 год от рождества Христова. Вы меня не убедили. Я думаю, что вы всего лишь большая фантазерка, мадемуазель.
- Ну... Если бы вы поехали в Ватикан и там порылись в архивах, то обнаружили бы один очень любопытный набросок Микелянджело, в котором вы бы смогли узнать вашу покорную слугу... но это единственные доказательства, которые я могу привести, - она улыбнулась, - и если вы думаете, что я специально поросила гравера выдавить такую дату... Но хотя... А как вы объясните, что я знаю 20 языков, и это если не считать 40 различных диалектов говоров... Я была практически во всех странах и имею исключительные знания по истоии... И вы скажете, что все это я узнала за восемнадцать лет? - её взгляд стал немного лукавым, её веселил этот разговор.
- Что касается знания языков - то это прежде всего хорошая память и почти всегда - отменный музыкальный слух. Если вы в 18 лет владеете таким количеством языков - то это удивительно, но не невероятно. Ваше лицо на эскизе Микеланджело Буонарроти... Вы не представляете, сколько похожих лиц создает природа. Вполне возможно, он писал портрет девушки, похожей на вас, - Эрик улыбнулся. Его удивляло, с каким серьезным лицом Блэки рассказывала о своих приключениях и "путешествиях во времени". Она еще совсем ребенок, подумал он про себя.
Блэки рассмеялась. - Ну хорошо, можете мне не верить! Для вас я останусь просто девочкой, которая внезапно, ни с того, ни с сего, оказалась в ваших подвалах, которая даже не подохревала о вашем существовании, которую в Опере никто не знает и не знал никогда, которая даже не знала пути в вашему дому. На самом деле я просто появилась... из жаркого московского летнего дня 1917 года, кажется, я оказалась в Парижской Опере 1881-го...
- Теперь я понимаю природу вашей настырности. Вы из породы тех мечтательных и восторженных особ, которые любят воображать себе всякую романтическую чушь. Приключения лишь раззадоривают вас, - он щелкнул пальцами. - Вы идете напролом, не задумываясь о последствиях. И вы либо невероятно везучи, либо глупы, если уповаете на свою безнаказанность. Я не знаю, как вам удалось тогда пробраться в подвалы, но вы и представить себе не можете, какая опасность обошла вас стороной. За день до вашего появления здесь обезвредил ловушки, защищающие подземелья от вторжений. Если бы не это обстоятельство, вы не сидели бы сейчас передо мной.
Она снова улыбнулась. - Поверьте, мне ничто не угрожает. Никогда. Я в каком-то смысле бессмертна.Если кто-нибудь попытаетс меня убить, то я просто исчезну...хотя нет, это сложно и долго объяснять... Подождите! - воскликнула она, - Знаю! Эрик, простите, если сделаю вам неприятно своим вопросом... Лет 25 назад я путешествовала с одной девочкой по Франции и однажды попали на ярмарку. И там... до сих пор содрагаюсь от этого воспоминания...Там цыгане...В общем, они посадили одного бедного мальчика в клетку и показывали его толпе... Он... Простите, он был так уродлив... Как вы, - она подняла глаза на лицо Эрика, - вы, конечно, этого не должны помнить... ночью мы с подругой пробрались к цыганам и дали этому мальчику кусоу хлеба, а этот старый цыган нас поймал и избил, я отлично это помню... И... Вы говорили, что знали цыган, я вспомнила...
- Судьба ярмарочных уродцев одинакова, - губы Эрика болезненно скривились. - Вам доставляет удовольствие говорить о моем... об особенностях моей внешности? Не могу сказать, что мне это настолько же приятно. Что до вашей истории... Я не помню вас, Блэки. Наверное, вы помогли кому-то другому.
Она покраснела, ей стало стыдно за свой вопрос. - Мне вовсе не доставляет никакого удовольствия говорить, как вы выразились, об особенностях вашей внешности. Если вы привыкли всех ужасать вашим лицом, то могу вас разочаровать, я не нахожу в нем ничего такого, что ужасало бы до потери сознания, как вы мне говорили. - она пожала плечами, - вы сейчас без маски и так намного лучше. Очень жаль, что вы мне не вериите. Правда ничего другого я не ожидала. Тогда можно вам показать... - она открыла медальон. На двух створках были фотографии мужчины и женщины, - мои родители, - пояснила она, - фотографии, надо сказать, отменные, сейчас таких ещё не делают. - в медальон была сделана ещё одна вставка посередине для ещё двух портретов, с одной стороны вставка пустовала, с другой была фотография молодого человека, достаточно симпатичного, с короткими курчавыми светлыми волосами и голубыми глазами. Фото было цветным, - это Джек - представила Блэки, и в её голосе проскользнули нотки нежности, она поднесла фото к губам и быстро поцеловала, - простите, привычка, - смущенно улыбнулась она, - Мой самый первый из всех... мужчин, если так можно выразиться. Первая любовь, понимаете? Кстати, фотография цветная. Наверное, вы скажете, что я её раскрасила? Нет, это не правда. Если сомневаетесь, посмотрите поближе. Цветное фото - где же это видано в конце 19 века?
- Вы позволите? - он вновь взял медальон и внимательно рассмотрел миниатюрные портреты. - Действительно, очень необычно. Даже представить не могу, какая техника должна использоваться для получения таких вещей... Как я погляжу, все, что связано с вами - странно и необыкновенно. Я уже близок к тому, чтобы поверить в то, что вы нашли способ перемещаться во времени, - Эрик скользнул взглядом по лицу девушки. - А что вы намерены делать дальше, мадемуазель? Оставаться здесь вам не имеет никакого смысла. Возможно, я скоро... уеду из Парижа. Насовсем.
- О... Жаль, я надеялась на продолжение знакомства, хотя после сегодняшнего вы, наверное, будете держаться меня подальше... -она улыбнулась, - что я делать буду? не знаю, с чем судьба столкнет. Сейчас она столкнула меня с вами и я занимаюсь вами. Видите, прогресс уже на лицо, - она рассмеялась, - Как же вы все-таки напугали меня! А я-то решила что вы такой вежливый, тихий отшельник, страдающий, но безобидный! Безобидный! - повторила она, смеясь над собой. - А куда вы поедете? Настоятельно рекомендую Италию, Венецию... Вам бы там понравилось, особенно во время карнавала. Жаль, не знаю, когда он в этом году, но если у вас будет возможность... Я всю жизнь жила в том городе, но родилась в Москве...Не буду перегружать вас моей биографией, поскольку рассказ о моей жизни занял бы несколько дней.
- Внешность обманчива. Никогда не стоит судить о людях по первому впечатлению, - сказал он тоном школьного учителя. - Последние два дня побили рекорд по несуразностям. Никогда бы не подумал, что стану попадать из одной глупой ситуации в другую... У меня есть к вам предложение, - Эрик наклонил голову. - Раз уж вы были так настойчивы, добиваясь знакомства со мной, то... Не составите мне компанию? Я иногда выезжаю вечерами... Беру наемный экипаж, - пояснил он, увидев удивление в глазах Блэки. - В Париже достаточно мест, где не обращают внимания на эксцентричного господина в маске. Ну так как, согласны?
- Я вас оставлю ненадолго, - сказал Эрик и вышел из комнаты. Он появился через пятнадцать минут - в безукоризненном фраке, плаще и мягкой шляпе. Мужчина выглядел элегантно и респектабельно, словно это не он недавно мучился от похмелья и в бешенстве был готов разгромить свой дом, предварительно прогнав из него незваных гостей.
На лице Эрика вновь была маска.
- Как вы понимаете, это необходимость, - сказал он, заметив недовольство гостьи. - Если вы готовы, то пойдемте!
Девочка с восщением воззрилась на Эрика. Какой же он... Блэки оглядела себя. По соседству с таким роскошным мужчиной она выглядела просто замухрышкой в этом уже грязной, потертом платье. " Никс меня убъет" - с тоской подумала она.
- Эрик, если вам не сложно, заедем в банк, я сниму деньги - кстати, у меня лежат деньги на счету в практичеки каждом банке мира, и это вам тоже предстоит объяснить, - а потом в магазин... Нет, вы только посмотрите на меня, - с грустью оглядела она свое платье и вздохнула, - я не достойна такого спутника, как вы. Это вечная проблема - отсутствие гардероба. Только обзаведешься нормальной одеждой и тут бац! и тебя уже нет.
- На мой вкус, с вами все в порядке. И выглядите вы очень... хорошо, - он запнулся. - Не представляю, что вы собрались улучшать... Но если вам так угодно... Я бы предложил вам другой вариант, но вы его почти наверняка отвергнете, - Эрик отвел глаза. - В комнате, где вы ночевали, есть все необходимое. Я подбирал гардероб для одной... девушки, о которой вы имели возможность узнать. Но ей он пришелся не по нраву... Все вещи абсолютно новые. Если вы не сочтете мое предложение неприличным, вы можете смело воспользоваться всеми этими платьями, шляпками... или что там еще есть...
- Ну... Простите, но почему-то мне кажется, что это было бы несколько... стеснительно для меня. К тому же та девушка выше меня и лучше сложена, так что её платья просто мне не подайдут. Просто вы купили это для неё... Может, вы и правы, не буду вас задерживать и поеду вот прям так! - она быстро взглянула на себя в зеркало, едва заметным движением поправила волосы и ещё раз вздохнула на платье. - зайду в банк потом, к тому же выбирать платье-целая морока, я ужасно придирчивая и ношу только белое - моя прихоть. Ну чтож, если вы ещё не передумали, то пойдемте. У вас ещё есть пути отступления... - хитро улыбнулась она и взяла Эрика под руку, - не надумали отказаться? Предупреждаю - я страшная болтушка и все время буду смотреть в окно.
- Я как-нибудь это переживу, - он невольно улыбнулся. - Боюсь только, что собеседник из меня никудышный. Я чаще молчу и не смотрю в окно.
...На лодке они пересекли озеро. К удивлению Блэки, Эрик свернул в узкий длинный проход, проигнорировав коридор, ведущий к гримерной. Вскоре они очутились перед большой кованой решеткой. Мужчина открыл навесной замок, и через несколько мгновений они уже стояли на тихой улице Скриба. Немногочисленные прохожие не заметили, как от стены отделились две фигуры - респектабельного мужчины и юной девушки.
- Куда направимся? Оставляю право выбора за вами, - он подал своей спутнице руку.
- Мне бы хотелось для начала посмотреть на Оперу с площади. Я ведь так и не видела её достроенной, при мне заложили только фундамент...Или вы мне и здесь не верите? - она хитро прищурилась.
Сандра поняла, что больше она тут ничего не узнает. Она и так узнала довольно много интересного. И этот Эрик - очень интересная и странная личность. Надо будет хорошенько расспросить дядю о нём. "А сейчас, я пожалуй начну претворять мой план в жизнь. Да, дядюшке и его компаньону предстоит сегодня довольно долгая ночь, или уже утро? Боже, сколько же я тут пробыла? Пора уже возвращаться. а то я уже начала привыкать к подземной жизни." Сандра, подобрав подол платья, быстрым шагом пошла в сторону пещеры, откуда она и пришла. Но что-то заставило её вернуться. Она вошла в дом к Эрику, и увидела на столе печать с оттиском, который напоминал череп...Она подумала, что скорее всего Эрик запаковывал её все письмо, ведь директора до сих пор сохранили некоторые и она уже видела этот оттиск... "Что ж, это будет вещественным доказательством, что я тут побывала..." Она взяла печать и направилась на поверхность, прямо в кабинет директоров...
Он вернулся к себе. Скинул теплый плащ и, не снимая своего парадного одеяния, прошел на кухню. Заварил крепчайший кофе. Сел к столу и глубоко задумался.
Необычный сегодня выдался день. Вернее, его окончание. Эрик вспомнил, как они с Блэки разговаривали, сидя в отдельном кабинете первоклассного ресторана. Вышколенный официант принес заказ и тихо исчез, когда он попросил его "не мешать конфиденциальному разговору". За беседой они провели несколько часов, попутно воздав должное мастерству шеф-повара. Он больше молчал и слушал милую болтовню девушки. Было что-то очень трогательное в том, как она рассказывала о своей жизни, о впечатлениях, полученных в многочисленных путешествиях по миру. Пару раз он невольно восхитился ее наблюдениям и точным характеристикам, которые Блэки, не скупясь, раздавала встреченным ею людям.
С ней было... хорошо. Совсем не так, как с Кристиной, в обществе которой он всегда превращался в безвольного, жалкого человека. Безответная любовь к которой сделала его слабым. Но в то же время многому научила и многое открыла. Эрик вспомнил свою недавнюю встречу с мадмуазель Даэ. Зачем он потревожил ее? Зачем попросил Блэки устроить их рандеву? Ведь он знал, что ничего путного из затеи не выйдет. Разумного объяснения его порыву не было. Он всего лишь хотел увидеть Кристину. С того момента, как она сделала свой выбор и ушла с Раулем, в нем будто что-то сломалось. Все его прежние устремления, мечты и надежды были уничтожены. Кристина ушла, не сказав, что ему делать дальше. Сам он не мог найти ответ на этот вопрос. Жизнь в одночасье потеряла смысл.
Кристина не любила его. Он увидел это так отчетливо, словно слова "я не люблю тебя" были выжжены на ее лице. Она жалела его. Еще недавно только за эту жалость он был готов отдать многое, если не все. Но теперь ее жалость унижала. Эрик предпочел бы, чтобы Кристина его ненавидела. Ненависть - сильное чувство, сродни любви, только со знаком "минус". Она способна вызывать эмоции, тогда как жалость к тебе не дает ничего, кроме сознания собственной ущербности.
К горечи, которую он испытывал, примешивалось раздражение. Кристина ушла к мальчишке де Шаньи. Чем он лучше его, Эрика? Только тем, что богат и имеет смазливую мордашку. Но он не сможет дать своей будущей жене ничего, что она заслуживает и что должна получить от жизни. Рауль угробит ее талант. Талант, которому он, ее учитель, дал расцвести.
Эрику было больно сознавать, что его ювелирный труд пойдет прахом. Виконт заставит Кристину покинуть Оперу - это было ясно как день. В кругу, к которому он принадлежал, слова "актриса" и "певица" были почти ругательными. Но что было хуже всего для Эрика - он не мог вмешаться и что-либо изменить в жизни Кристины. Своим выбором она отсекла, отрезала его от себя. И можно сколь угодно долго беситься, сходить с ума от ревности и отчаяния, но факт остается фактом: он не нужен Кристине и для него в ее мире нет места.
Может быть, именно от сознания этого он так безобразно напился вчера. Ему хотелось залить горе, довести себя до полного бесчувствия, чтобы ни одна мысль не возникла в затуманенном алкоголем разуме. Ему почти удалось оглушить себя спиртным. Если бы не эта девочка.
Мысли Эрика снова вернулись к Блэки. При воспоминании о ней он улыбнулся. Представил себе ее вздернутый нос и задорную улыбку. Угораздило же ее оказаться рядом с ним в тот момент, когда он сам себе был противен и омерзителен. Какого черта она захотела помочь? Для него до сих пор оставалось загадкой, как девушке удалось переложить его пьяное бесчувственное тело из кресла на диван (совсем как трудяга-муравей, несущий на себе большую толстую гусеницу, подумал он и усмехнулся сравнению). А он, обнаружив самоуправство, был вне себя от ярости. Он сделал ей больно. Наверняка ее плечи сейчас в синяках. Печально, что он настолько потерял над собой контроль. В таком состоянии, в котором он пребывал, он мог легко ударить ее. Безмозглый кретин.
Ему хотелось загладить свою вину перед Блэки. Поэтому он и пригласил ее сначала на прогулку, а потом в ресторан. Ему и правда было хорошо с ней. Так хотелось ощущать рядом с собой человеческое тепло, слышать чью-то речь. Это помогало не думать о том, что произошло в гримерной Кристины. Это помогало не думать о НЕЙ. Эгоистичное желание себялюбца. Пусть так. Но ведь он никогда не был альтруистом. Разве нет?
Неслышная и невидимая тень пробралась в дом Эрика, проскользула в его гостиную и только потом обратилась в человека - Блэки бы узнала в нём Александра. Юноша положил на столик между двух кресел газету и забормотал, словно сам себе, - Я знаю, так нельзя, нельзя... Что? Зачем? Не волнуйтесь,она сейчас же исчезнет, он решит, что это ему привиделось... За что? Да, я его ненавижу...Нет, вы же прекрасно знаете, во что он превратит её жизнь...Да, я хочу над ним посмеяться... Замечательно, замечательно...Вот так...
Он увидел около столика осколки стакана и слегка поддал их ногой - раздался звон битого стекла, который наверняка был слышен во всем доме. Потом Александр сел в одно из кресел и стал ждать - он прекрасно знал, что хозяин дома не может его видеть.
Газета, что он принес, лежала на столике и словно бы ждала, чтобы её прочли. Она была раскрыта на третей странице, которую целиком занимала одна статья: "Похищение во время карнавала". Была также и достаточно большая фотография, в которой трудно было не узнать Блэки.
Самое удивительное в этой газете было то, что остальные статьи были нечитабельными - буквы словно смыло водой, осталась только эта статья и дата - февраль 1904 года.
Сама статья была о таинственной пропаже молодой девушки, проживавшей в Венеции. В кратце дело заключалось в том, что в один день она пошла гулять со своим женихом, и больше её никто не видел. Жених обнаружился через два дня на одном из близлижайших островов Венеции с полной потерей памяти...Были преведены доводы различных специалистов, результаты расследования и в конце концов все пришли к выводу, что это простое похищение, правда непонятна была цель - выкупа у богатой семьи так никто и не потребовал. Восемнадцатилетняя девочка изчезла и больше её никто не видел.
Его внимание привлек звон стекла. "Люсси, наверное. Опять что-нибудь разбила", - решил Эрик. Он несколько раз позвал кошку по имени, но животное не прибежало на его зов. Это обстоятельство его насторожило. Неужели в дом забрался посторонний? После событий, которые произошли здесь несколько дней назад, это было вполне реально. К тому же он пока не привел ловушки в готовность.
Эрик осторожно вошел в гостиную и осмотрелся. Комната была пуста. На полу валились осколки стакана, а на столе лежала кем-то положенная газета. Он медленно приблизился и ошарашено замер. С портрета над одним из материалов на него смотрела... Блэки. Что случилось? Он схватил газету и быстро прочел статью. Потом перевел взгляд на дату выпуска номера и вздрогнул: "февраль 1904 года".
Может быть, газета - подделка? Эрик повертел ее в руках, зачем-то принюхался к типографской краске. Технология производства этого номера явно отличалась от принятых в парижских типографиях стандартов. Другие шрифты, более четкие иллюстрации, иное качество бумаги. С этой газетой явно было что-то не то.
Разум отказывался принимать полученную информацию. Ведь если предположить, что газета - не фальсификация, то это означало... это означало... что ее занесло из... будущего! А похищенная в Венециии девушка, в которой он узнал Блэки, вообще еще не родилась! Но это было совершенно невозможно: он знал, что милая мадемуазель сейчас занимает один из номеров в дорогом парижском отеле и прекрасно себя чувствует в свои замечательные 18 лет. Да, ей 18 лет, хотя выглядит она чуть моложе своего возраста.
Он вспомнил рассказы Блэки о том, что она умеет путешествовать во времени. Неужели то, что он принял за милую болтовню юной особы, которая невероятными историями хотела произвести впечатление на собеседника, на самом деле является правдой? Да нет, этого не может быть. Ерунда какая... Перемещение во времени - это из области фантазий.
Оставалось ответить еще на один вопрос: каким образом газета, датированная 1904 годом, очутилась в его гостиной? Еще полчаса назад ее на столе не было. Эрик это точно помнил.
Он обошел дом, пообещав себе придушить всякого, кто посмел над ним насмехаться. Но никаких следов пребывания незваных гостей он не обнаружил. В доме никого не было.
Эрик вернулся в гостиную. Еще раз просмотрел газету. Опустившись в кресло, задумался. Можно было сделать вид, что ничего необычного не произошло. Мало ли, что в жизни случается? Может, у него снова начались галлюцинации? Ведь привиделось же ему говорящее зеркало?
А можно попытаться доискаться до истины. Происшедшее было интригующе необъяснимо и возбуждало его интерес. И помочь ему найти ответы на возникшие вопросы мог только один человек. Девушка, портрет которой был опубликован в газете из будущего. Блэки.
Александр со злорадством на лице наблюдал за реакцией Эрика.
Очень, очень хорошо...Проделаем ещё несколько фокусов...
Александр встал и взял газету. Эрик видел только, что листы бумаги сами собой поднялись со стола и теперь висят перед самым его носом.
Эрик вытянул руку. Александр только усмехнулся - до чего приятно иногда быть бесплотным. Потом он спрятал газету в свою военную форму и она исчезла из поля зрения Эрика.
- Я бы всё отдал, чтобы увидеть сейчас твое лицо! - со злорадством произнес юноша и протянул руку к маске Эрика.
Внезапно его лицо приобрело какое-то испуганное выражение и он залепетал быстро, словно разговаривая с кем-то: - Да, да...Простите...Это же всего лишь...всего лишь шутка...да, я знаю...умоляю, извините...
Эрик не мог его слышать.
Александ бросил ещё один взгляд на сидящего в кресле мужчину и исчез, прихватив с собой удивительную газету.
- Что, черт побери, происходит?! - не удержался от восклицания Эрик, когда газета поднялась над столом и... исчезла. Он протер глаза. Газеты не было.
Скверно, скверно... Неужели и это была галлюцинация? Не хотелось бы думать, что он пал жертвой психической болезни. Да нет же! Он отчетливо видел портрет Блэки, держал газету в руках.
Эрик встал и прошелся по комнате. За последние несколько дней произошло много странного и необъяснимого. Все эти женщины у него в подвале, зеркало, вдруг заговорившее на великолепном французском языке, наконец, эта девушка - Блэки. Вот уже кто был воплощенной странностью! В ней было не так абсолютно все - поведение, манера общаться, ее рассказы, реакция на его уродство, потом эта нелепая забота...
Ему обязательно нужно навестить ее сегодня. Скажем, часов в восемь вечера. Необходимо задать ей несколько вопросов. И от ее ответов зависит, стоит ли ему считать себя сумасшедшим или немного погодить с диагнозом.
Зеркало наблюдало за своим хозяином, раздумывая вмешиваться или нет. Эрик казался таким несчастным и потерянным. Всю жизнь он называл себя Призраком и ухмылялся реакции людей на него, а теперь, когда сам столкнулся с чертовщиной, чувствовал себя не совсем увернно. - Да, Эрик, газета была. Это не плод фантазии. И принес ее некто, кого даже я не могу видеть. Он, она, оно? Кто бы это ни был, он не отражается в зеркале.
кристина сидела за с толом и пила чай. -интересно..............смогла ли бы музыка мне это заменить....эту спокойную тихую жизнь в родовом замке де шаньи... девушке очень хотелось верить что нет. после событий в опере она никогда больше не видела призрака,однако она всё ещё хранила те засохшие красные розы,перевязанные чёрными лентами...... мысли о "великом учителе"приходили всё в более неподходящие моменты.........в голове у неё промелькнула мысль-а не нранести ли визит эрику?она открыла ящик стола и и достала одну из тех роз.внимательно равссмотрев её девушка сунула её обратно в ящик. - да я сделаю это-тихо сказала кристина - в конце-концов-вовсе не обязательно общаться с маэстро.............я могу просто тайком посмотреть как он.... девушка накинула своё пальто и вышла на улицу когда она велела извозчику ехать в оперу,он посмотрел на неё как на полоумную *ну конечно,ведь весь париж т огда обсуждал это!*
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума